Ночь в одиноком октябре - Страница 50

– Некоторые из этих людей готовятся к тому, что должно произойти в конце месяца, – сказал я. – Затаись где-нибудь и выжди, пока все не закончится, а тогда, если не будешь слишком наглеть с овцами и свиньями, то благополучно перезимуешь. Я подразумеваю, не стоит бросать кости у всех на виду.

– А что такое должно случиться в конце месяца?

– Кое-что необычное, – ответил я. – У людей слегка съедут мозги. Если увидишь той ночью какую-нибудь группку людей, лучше держись подальше.

– Почему?

Тусклый лунный свет пролился на нас сквозь ветки.

– Потому что тебя могут убить… или еще хуже.

– Не понимаю.

– А тебе и не надо ничего понимать, – ответил я, повернулся и был таков.

– Снафф! Погоди! Не убегай! – кричал он мне вслед.

Но я не останавливался. Он бросился было вдогонку, но Ворчун научил меня кое-каким приемчикам, которые даже лисице сделали бы честь. Я без труда оторвался от него.

В лунном свете я признал в нем одного из посетителей, навещавших наш дом, когда мы уезжали в Лондон, и которых запечатлело экранирующее заклятье. Может, он действительно принюхивался, хотел что-то узнать. Но если учесть, что ему откуда-то стало известно мое имя, когда я ему не представлялся… что-то не нравится мне все это.

Надо мной, набирая силу, следовала постаревшая, помудревшая луна. Я был бы совсем не прочь послушать, как звенит ее серебро.

27 ОКТЯБРЯ

Проснулся я оттого, что услышал, как кто-то скребется в заднюю дверь. Я подошел к своей заслонке и откинул ее. На крыльце сидела Серая Дымка. Мне вдруг пришло на ум, что я тоже не могу определить, когда она улыбается.

Я обвел глазами небо. В прорехи серых облаков просматривалась яркая голубизна.

– Доброе утро, – поприветствовал я.

– Доброе утро, Снафф. Не разбудила? Я вышел на улицу и потянулся.

– Ничего, – ответил я. – Все равно пора вставать. Спасибо.

– Как твои боевые раны?

– Куда лучше. А твои?

– Все в порядке.

– Вчерашний денек выдался довольно спокойным, – зевнул я, – для разнообразия.

– Чего не скажешь о прошлой ночи, – подчеркнуто сказала она.

– Да? Что ты имеешь в виду?

– Значит, ты еще ничего не слышал о пожаре?

– Пожаре? Нет. Где? Что случилось?

– Сгорел дом Дорогого Доктора. Пепелище до сих пор дымится. Сегодня рано утром я вышла на прогулку и сразу учуяла запах дыма. Побежала туда, затаилась рядом и следила за происходящим. Когда рухнула крыша, его гроза наконец-то прекратилась.

– А с Доктором все в порядке? И что с остальными? Они успели выбраться из дома?

– Не знаю. Не уверена. Я, во всяком случае, их не видела.

– Думаю, мне стоит туда наведаться, – сказал я.

– Неплохая мысль.

Мы побежали к месту пожара.

Я почувствовал себя даже как-то неуютно, когда, приблизившись, не попал под дождь. Дом сгорел дотла, пожарище курилось до сих пор, крыша и три стены обрушились, земля была запорошена пеплом, всюду валялись обуглившиеся доски, то и дело попадалась выгоревшая трава. На западе, то есть справа от нас, возвышался – цел и невредим – сарай. Земля в округе настолько пропиталась влагой, что хлюпала под ногами – напоминание о грозе, непрерывно бушевавшей над фермой последние несколько недель.

Мы, не торопясь, обследовали пожарище, вглядываясь в переплетение рухнувших балок и остатков стен. В глубине я заметил части обгоревшего оборудования. Вонь от потухших угольев и сырость, поднимающаяся от земли, не давали мне учуять других запахов. Я пожаловался на свое бессилие Серой Дымке.

– Значит, и ты не можешь сказать, спасся Дорогой Доктор со своими ассистентами или нет?

– Боюсь, что так.

Мы отошли, чтобы осмотреть сарай. И стоило нам немного удалиться от дома и приблизиться к уцелевшему строению, как я тут же уловил свежий запах. Очень свежий. По сути дела, он должен быть где-то совсем рядом. Я помчался вперед

– В чем дело? – крикнула вслед Серая Дымка. Времени отвечать ей не было. Я заметил его, когда он заворачивал за угол здания, и кинулся следом. Он увидел меня, понял, что состязаться со мной в беге бесполезно, и нырнул в одну из разбросанных по лужайке корзин. Я неспешно приблизился и, оскалив клыки, сунул голову внутрь.

Бубон забился в самый дальний угол.

– Надеюсь, ты помнишь, что говорят о загнанных в угол крысах, – простучал зубами он. – Мы можем быть очень опасны.

– Не сомневаюсь, – кивнул я. – Но в чем, собственно, дело? Никто и не собирается причинять тебе никакого вреда.

– Ты гнался за мной.

– Я хотел поговорить.

– Ты привел с собой кошку.

– Если не хочешь разговаривать со мной, могу предоставить тебе возможность пообщаться с ней.

Я попятился.

– Нет! Подожди! Лучше уж с тобой!

– Замечательно, – буркнул я. – Я всего лишь хотел знать, что здесь произошло.

– Пожар.

– Это я и сам вижу. В чем его причина?

– Экспериментальный человек рассердился на Дорогого Доктора и начал крушить лабораторию. Посыпались искры, и дом загорелся.

– Экспериментальный человек?

– Ну, тот здоровяк, которого собрал Дорогой Доктор из частей, накопанных на кладбищах его помощником.

Я припомнил запах смерти и начал кое-что понимать.

– И что дальше?

– Экспериментальный человек убежал и спрятался здесь, в сарае, он всегда так поступал, когда ссорился с Доктором. Я тоже убежал. А дом сгорел.

– Дорогой Доктор и его помощник успели выбраться?

– Не знаю. Когда я вернулся, все уже рухнуло, ничего было не разглядеть.

– А что экспериментальный человек? Он так и сидит в сарае?

– Нет. Он потом скрылся. Я не знаю, где он сейчас. Я подался назад.